Old Black Telephone

Если, возвращаясь с утренних тыквеных грядок (почетный долг, завитые усы и бантик на трости) я вдруг вижу парящую над антенной чайку (а это почти обязательно – антенны у меня большие, чайки многочисленны, наветрены и парят), так вот, взгляд соскальзывает с проводов и дальше, в море, в (точно так же) небо, дыхание перехватывает этим синим полосатым ветром и вместо очередного удара сердца: “Бултых!”.. Вынырнул, отфыркался, выплюнул водоросли и домой – второй раз можно не умываться.

“А вы сами-то на море ходите?” – спрашивают нас любознательные путешественники. “Нет, простите” – отвечаем, потому что как раз соскальзываем, обрушиваемся, испаряемся, редким дождиком льем на грядки, возвращаясь домой, сразу же завязываем узелки на память, вбиваем гвозди, пишем записки в постоянных заботах и попытках удержаться на суше, на берегу, на краю обрыва. Хотя бы там, где лавочка стоит.